572
Жиль Делёз
Кино-2. Образ-время
573
жах происходит
прямо-таки «слипание» воспринятого с памятью, воображаемым
или знанием1. И не в том смысле, как понимали это в прежние времена: воспринимать означает знать, воображать и припоминать, но
том в смысле, что чтение становится функцией взгляда, перцепцией перцепции, перцепцией, схватывающей перцепцию не иначе, как улавливая
также и ее изнанку—воображение, память или знание. Словом, то, что мы называем чтением визуального образа, представляет собой стратиграфическое состояние,
выворачивание образа наизнанку, акт,
соответствующий перцепции, непрестанно превращающей пустоту в полноту, а
лицевую сторону - в изнанку. Читать означает заново выстраивать в цепь, вместо того чтобы просто нанизывать в цепь; это означает «вращать и перелицовывать», вместо того
чтобы следовать по лицевой стороне:
вот вам новая Аналитика образа. Без сомнения, с самого начала звукового кино визуальный образ
становился читаемым «как таковым».
Но ведь происходило это в силу того, что речь, как принадлежность или
зависимость звукового кино, позволяла нечто увидеть в этом образе и была
видимой сама. Эйзенштейн создал понятие прочитываемого образа в
соотношении с музыкальным, но здесь смысл пока еще заключался в том, что музыка давала возможность увидеть нечто, навязывая взгляду необратимую ориентацию. Теперь,
на второй стадии звукового кино, дела
обстоят иначе. Напротив, из-за того, что слышимая речь перестает показывать и
быть видимой, оттого, что она становится независимой от визуального образа,
визуальный образ, в свою очередь,
допускает новое прочтение вещей и делается археологическим или, скорее, стратиграфическим срезом, который
следует прочесть: «к скале речами не притрагиваются», — сказано в фильме
«Из мрака к сопротивлению». А в «Собаках Фортини» Жан-Клод Бонне
анализирует «большую центральную щель», «теллурическую, геологическую и
геофизическую» последовательность без текста, «пейзаж в ней предназначен для
прочтения, ибо это место описания боев, пустой театр военных действий»2. В визуальном образе у
«читаемого» возникает новый смысл, в
то время как речевой акт сам по себе становится автономным звуковым образом.
Часто отмечали,
что современное кино — некоторым образом -ближе
к немому, нежели к звуковому на его первой стадии: не только потому, что порою
оно заново вводит титры, но еще и оттого, что оно работает некоторыми из средств немого кино,
совершая инъекции письменных
элементов в визуальные образы (оперируя тетрадями, письма-
1 Ср.: D a n е у, по. 305, р. 6. А также в связи с фильмом «Моисей и Аарон» —
интер
вью, данное Штраубом и Юйе Бонтану (Bontemps),
Бонитцеру
и Данею, по. 258,
juillet 1975, р. 17.
