5 апреля. Застал Учителя играющим на скрипке. (Он прекрасный скрипач-любитель, хотя не разбирает нот и способен извлекать лишь один-единственный тон.) Доктор снова принялся вспоминать пионеров психоанализа.

— Каждый из них заискивал перед Фрей­дом. Рэнк ревновал его к Джоунзу, Джоунз — к Бриллу, а Брилла так бесило присутствие Адлера**, что однажды он даже спрятал его

* Шандор Ференцы (1873—1933) — австро-венгерский психиатр. Один из основоположников психоанализа.

** Отто Рэнк (1884—1939) — австрийский психоана­литик; Эрнест Джоунз (1879—1958) —английский психоаналитик; Абрахам Арден Брилл (1874—1948) — австро-американский психоаналитик, переводил труды Фрейда на английский; Альфред Адлер (1870— 1937) — известный австрийский врач и психолог.

90

шляпу. Как-то раз Фрейд нашел в кармане леденцы и угостил Юнга*. Рэнк был просто вне себя. Он пожаловался мне, что Фрейд явно по­кровительствует Юнгу. Особенно когда делит конфеты. Я холодно промолчал — мне было мало дела до переживаний Рэнка, который ото­звался о моей статье «Эйфория у улиток» как о «классическом примере монголоидной аргу­ментации». Через много лет, во время путе­шествия по Альпам, Рэнк снова завел разговор о своей обиде. Я напомнил ему, как глупо он себя вел, и Рэнк признался, что находился тогда в состоянии глубокой депрессии, неожиданно открыв для себя, что его имя «Отто» читается одинаково в обе стороны.

Гельмгольц оставил меня обедать. Мы усе­лись за большой дубовый стол. По словам Учителя, это был подарок Греты Гарбо, однако актриса утверждала, что слыхом не слыхивала о столе, равно как и о самом Гельмгольце. Меню было обычным: крупная изюминка, большие куски сала и, лично для Гельмгольца, баночка семги. После десерта доктор стал пока­зывать свою коллекцию лакированных бабочек, но вскоре загрустил, вспомнив, что им уже не суждено летать. Потом мы перешли в гостиную и закурили сигары. (Гельмгольц забыл разжечь свою, но затягивался тем не менее так глубоко, что она становилась все короче и короче.)

*     Карл Густав Юнг (1875—1961) — известный швей­царский психолог и психиатр.

91

Учитель стал вспоминать самые известные случаи из своей практики.

— Вот, например, Иоахим Б. Больной, ко­торому было уже за сорок, не мог входить в комнаты, где находилась скрипка. Хуже того, однажды он все-таки оказался в такой комнате и не решался оттуда выйти, пока его не попро­сил об этом сам барон Ротшильд. Плюс ко все­му Иоахим Б. заикался. Но не когда говорил. Только когда писал. Скажем, хотел он написать «но», а выходило «н-н-н-н-но». Над несчастным постоянно издевались, однажды бедняга даже попытался покончить с собой, завернувшись в большую траурную повязку. Я излечил его гипнозом. Больной возвратился к нормальной жизни, однако через несколько лет стал посто­янно натыкаться на лошадь, советовавшую ему заняться архитектурой.