Н а т. Какого черта?

В окне, неуклюже корячась, возникает мрачная лич­ность. На незнакомце черный плащ с клобуком и чер­ный, в обтяжку костюм. Клобук покрывает голову, оставляя открытым лицо — лицо пожилого человека, но

229

совершенно белое. Внешне он немного смахивает на Ната. Громко пыхтя, незнакомец переваливается через подоконник и валится на пол.

Смерть. Иисусе Христе! Чуть шею не сло­мал.

Н а т (в замешательстве глядя на пришлеца). Ты кто такой?

Смерть. Смерть.

Н а т. Кто?

Смерть. Смерть. Послушай, можно я прися­ду? Я чуть шею себе не свернул. Дрожу, как осиновый лист.

Н ат. Нет, но кто ты такой?

Смерть. Да Смерть же, Господи. Стакан воды у тебя найдется?

Н а т. Смерть? Что ты этим хочешь сказать — смерть?

Смерть. Ты что, не в себе? Не видишь — весь в черном, лицо белое...

Н а т. Ну, вижу.

Смерть. Разве нынче Хэллоуин?

Н а т. Нет.

Смерть. Ну вот, значит, я —Смерть. Так могу я получить стакан воды — или хоть ли­монаду?

Н а т. Если это какая-то шутка...

Смерть. Какие шутки? Тебе пятьдесят семь? Нат Акерман? Пасифик-стрит, сто восем­надцать? Если только я ничего не пере­путал... сейчас, у меня где-то был список вызовов... (Роется по карманам и наконец

230

извлекает карточку с адресом. Похоже, ад­рес правильный.)

Н а т. И чего ты от меня хочешь?

Смерть. Чего я хочу? А как по-твоему?

Н а т. Ты, наверное, все-таки шутишь. Я совер­шенно здоров.

Смерть (равнодушно). Ну да, еще бы. (Огля­дывается по сторонам.) А ничего у тебя квартирка. Сам обставлял?

Н а т. Нанял тут одну декораторшу, да только за ней все равно пришлось присматривать.

Смерть (вглядываясь в одну из картин). А вот эти детишки с вытаращенными глазами мне нравятся.

Н а т. Я пока еще не хочу уходить.

Смерть. Да ну? Слушай, не затевай ты эту бодягу. Меня, к твоему сведению, все еще тошнит от подъема.

Н а т. Какого подъема?

Смерть. По водосточной трубе. Хотел произ­вести впечатление. Вижу, окна большие, ты не спишь, читаешь. Вот и решил, что стоит попробовать. Думаю, влезу и появлюсь с этаким — ну, сам понимаешь... (Прищел­кивает пальцами.) А пока лез, нога застря­ла в каких-то плетях, труба обломилась, я и повис, буквально на волоске. Потом еще капюшон начал расползаться. Послушай, пойдем, что ли? Ночка выдалась тяжелая.

Н а т. Ты сломал мою водосточную трубу?

231

Смерть. Ломал. Да только она не сломалась. Так, погнулась немного. А ты что, ничего не слышал? Я знаешь как об землю хряпнулся?

Н а т. Я читал.

Смерть. Наверное, что-нибудь интересное. (Поднимает с пола газету.) «Групповая оргия с участием девушек, изучающих «Но­вую Американскую Библию». Можно, я это возьму?

Н а т. Я еще не дочитал.

Смерть. Ну... я не знаю, как бы тебе объяс­нить, дружище...

Н а т. А почему ты просто в дверь не позвонил?

Смерть. Я же тебе говорю, можно было б и позвонить, но как бы оно выглядело? А так все-таки — драматический эффект. Нечто внушительное. Ты «Фауста» читал?