298
Жиль Делёз
Кино-2. Образ-время
299
щий себя
старик понимает, что у него жар). К тому же пустые промежутки времени у Антониони не только показывают банальности повседневной жизни, но еще и накапливают следствия или результат примечательного события, которое не констатируется само по себе,
а еще и получает объяснение (разрыв между мужем и женой, внезапное исчезновение
женщины...). Метод протокола у Антониони всегда имеет одну и
ту же функцию, объединяющую пустые промежутки времени и
пустые пространства: извлекать все последствия из решающего опыта прошлого после того, как все сделано и сказано. «Когда все сказано, когда основная сцена кажется завершенной, существует то, что приходит впоследствии...»1.
Что же касается различия между субъективным и объективным, то оно также проявляет тенденцию к утрате собственной важности по мере того, как
оптическая ситуация или визуальное описание замещают
моторное действие. Фактически мы сталкиваемся с принципом неопределенности, с принципом
неразличимости: мы ужене знаем, что в ситуации является воображаемым, а
что — реальным, что физическим, а что — ментальным, и не потому, что мы их смешиваем, но оттого, что нам не нужно этого знать, и
даже спрашивать об этом неуместно.
Все происходит так, как если бы реальное и воображаемое друг за другом бежали и друг в друге отражались, возле
точки неразличимости. (К этому мы еще вернемся.) Но когда Роб-Грийе создал свою знаменитую теорию описаний, он
начал с определения «реалистического»
традиционного описания: оно как раз предполагает независимость от
собственного объекта, а стало быть, постулирует
различимость реального и воображаемого (как бы их ни смешивали, они все же остаются вполне отличимыми).
Совершенно иначе строится
неореалистическое описание нового романа: когда оно замещает собственный объект, то, с одной стороны, оно его
затушевывает или устраняет его реальность, которая переходит в
воображаемое; с другой же стороны, оно творит в нем всю реальность, которую
воображаемое и ментальное создают словом и видением2. Воображаемое и реальное становятся неразличимыми.
Именно это Роб-Грийе осознает все
больше в своих раздумьях о новом романе и кино: самые что ни на есть объективистские детерминации не препятствуют роману и кинематографу наполняться
«тотальной субъективностью». Такое
положение в зародыше существовало с самого воз-
1 Antonioni, -«Cinema 58», septembre 1958. Об этом же говорит Лепроон, р. 76:
«Повествование может прочитываться лишь
между строк, сквозь образы, которые
представляют собой уже не действие, а
последствия».
2 Robbe-Gril le t,*Pourun nouveaumman». »Tempset description».
Ed.de Minuit,
p. 127.
Впоследствии мы будем часто ссылаться на теорию описания из этого тек
ста Роб-Грийе.
