Соч.: Gesammelte Werke. Bd. 1-10. Tübingen, 1985-95 (специально
эстетике посвящены тт. 8,9); Kleine Schriften. Bd. 1-4. Tübingen, 1976-79;
Истина и метод. M., 1988; Актуальность прекрасного. М., 1991.
Лит.:
Орлов Б.В. Субъект.
Объект. Эстети-
123
ка: Версии Бахтина, Гадамера, Лукача. Екатеринбург, 1992; Michelfelder D.P., Richard E.P., eds. Dialogue and
Deconstruction: The Gadamer-Derrida Encounter. Albany, N.Y., 1989; Weinsheimer J. Philosophical
Hermeneutics and Literary theory. New Haven, 1991; Albert H. Kritik und reinen
Hermeneutik: Der Antirealismus und das Problem des Verstehens. Tübingen,
1994; Grondin J. Sources of
Hermeneutics. Albany, N. Y., 1995;
В. Б.
Гарсия Маркес (Garcia
Marquez) Габриэль (р. 1928)
Всемирно известный колумбийский писатель, сыгравший ведущую роль в становлении метода магического реализма. Лауреат Нобелевской премии по литературе (1982). Фольклорные традиции латиноамериканской культуры сочетаются в его творчестве с авангардистским поиском новых средств художественной выразительности. Кумирами его молодости были Ф.Кафка и Э.По, чья стилистика вызывала у него ассоциации с художественным языком карибской культуры.
В эстетике Г.М. сочетаются идеи интуитивизма и психоанализа (см.: Фрейд), сюрреализма и потока сознания. Ее оригинальность связана с нерасторжимым сочетанием естественного и сверхъестественного, бытового и волшебного. Печатью такого синтеза отмечено воображаемое место действия многих произведений писателя — Макондо. Причудливое переплетение юмора и фатализма, карнавальности и политической сатиры, мифологии и магии, рационального и иррационального, реального и галлюцинаторного, инте-риорного и экстериорного, физиологического и химерического создает неповторимый колорит главной книги Г.М. — «Сто лет одиночества» (1967). История Макондо обретает здесь эпический размах. Классический жанр историко-семейной хроники трансформируется изнутри путем его интертекстуального скрещивания с народными латиноамериканскими верованиями и магическими практиками. Метаповествование ведется в жанре палимпсеста, являющегося основой культурных трансгрессий и деконструкций. В этом контексте самые невероятные, фантастические события трактуются автором как абсолютно нормальные; такой подход и составляет концептуальное ядро магического реализма. Прихотливый ассоциативный ряд создает аллюзивную связь между семейным крахом, спровоцированным инцестуальным желанием, и национально-государственным статусом стран Латинской Америки в постколониальную эпоху. Многослойность, многоуровневая архитектоника романа позволяют трактовать его и как сатиру на западную цивилизацию, и как компендиум латиноамериканских историко-политических и культурных подходов, и как критику буржуазно-либерального колумбийского пути, и как пародию на исторический роман, и как постмодернистское (см.: Постмодернизм) исследование границ литературного повествования. Все эти художественно-эстетические особенности обусловливают современное восприятие Г.М. как одного из отцов-основателей (де факто) постмодернизма.
