4. Питер Гринуэй. Кино как тотальная художественная форма

Peter Greenaway

"Книги Просперо"

"Живот архитектора"

"Повар, вор, его жена и ее любовник"

"Контракт рисовальщика"

"Записки у изголовья"

"Зед и два нуля"

"Дитя Макона"

"8¹/2 женщин"

Питера Гринуэя, знаменитого британского кинорежиссера, а также автора многих мультимедиальных арт-проектов, трудно застать дома. Две трети года он проводит в путешествиях. То читает лекции в Гаване. То готовит в Киото большую выставку. По мотивам венской экспозиции "100 объектов, представ­ляющих мир" ставит в Зальцбурге одноименную оперу. Декорирует концептуальными постройками и аксессуарами швейцарские города. Планирует новый фильм в 16 эпизодах в разных концах света — от Колорадо до Маньчжурии. Один из эпизодов собирается снять в Москве.

Самая знаменитая выставка картин, рисунков и кол­лажей Гринуэя называется "Семя и пепел", в центре ее изображения двух обнаженных тел утопленников — муж­ского и женского. Гринуэй, как и в начале своей карьеры, одержим уверенностью, что есть только две достойные искусства темы — это эрос и смерть. ("Если мы можем хотя бы частично управлять первым, то второй — не можем и не сможем никогда".) Он признателен тем, кто правильно воспринимает его идеи и находит их увлека­тельными. И азартно спорит со своими оппонентами — английскими критиками, которые обвиняют Гринуэя во всех смертных грехах. В том, что он насилует изображение, ак­теров, камеру, словом — всех и вся. В том, что его фантазии агрессивны и бессодержательны, а его экранные конструкции — громоздкие и невесомые "горы из пуха". Гринуэя упре­кают в чрезмерном "арифметическом" рационализме и чрез­мерной разнузданности, в эпатаже и в комильфотности.

Когда недостатков накапливается слишком много, мож­но наверняка сказать, что перед нами большой художник. Слово "художник" к Гринуэю надо применять осторожно. Он считает живопись не только величайшим из искусств, но и самым трудным: в ней некуда и не за что спрятаться. Кино же, по Гринуэю, — дело ловких интеллектуалов, знающих, как строить капканы и фальсифицировать факты. Художник не должен анализировать. Когда герой фильма

"Контракт рисовальщика" — это "Фотоувеличение" 1982 года

"Контракт рисовальщика" пытается совместить то, что вос­принимают его глаза и его мозг, он терпит поражение.

"Контракт рисовальщика" — это "Фотоувеличение" 1982 года. Антониони, чтобы снять в 1968 году свой знаме­нитый фильм о причудах фотопленки, поехал в богемный Лондон. Десяток с лишним лет спустя Гринуэю пришлось бе­жать из Лондона в конец XVII века. Оказывается, уже тогда реальность ускользала от глаз древнего "фотографа" — на­нятого по контракту рисовальщика, делающего серию похо­жих на чертежи рисунков английского поместья. Добро­совестная регистрация натуры фиксирует нечто запретное — запах семейного заговора и убийства. А то, что по ста­ринке именуется искусством, само способно спровоци­ровать насилие и становится опасным для жизни: рисо­вальщик погибает.