Словом, я был официально специалистом по вопросам "Системы" - сам проводил ее в жизнь и помогал в этом деле Станиславскому, как он говорил об этом в своей книге (в предисловии). Но, когда я преподавал систему в Художественном театре в 22-24 гг., получилась одна очень странная и неожиданная вещь: поступившие к нам люди были, казалось бы, достаточно одаренные (в первый прием из тысячи мы отобрали десять человек, а в следующий - из шестисот приняли шесть). С этими тщательно отобранными людьми я и мой помощник занимались ежедневно по нескольку часов как теоретически, так и практически. Система была пройдена нами в течение двух лет. И вот, в результате двухлетней работы, эти молодые актеры, так блестяще проявившие себя на экзаменах, как будто что-то утратили: они прекрасно разбирались в спектакле, они знали все, что полагается знать о верном актерском самочувствии, они могли сделать ряд ценных указаний актерам и даже режиссерам, но сами почему-то играли плохо. Объяснить это отсутствием практики нельзя, так как практика была. Очевидно, на экзаменах они играли "как Бог на душу положит", в силу своей одаренности, в силу какой-то своей горячности действовали неплохо, а тут, когда они стали во всем разбираться и все анализировать, горячность и непосредственность пропали и все завяло. Некоторые, правда, от этого пострадали меньше. Кто же? Это как раз те, которые посещали наши занятия неаккуратно. В частности, Борис Николаевич Ливанов, который был отъявленным манкировщиком и, несмотря на это, как вы знаете, играет очень хорошо, именно так, как хотелось бы Художественному театру. И даже, пожалуй, иногда и лучше.

Что же случилось?

Как вам, вероятно, известно, в системе Станиславского творческий момент актера разложен на элементы. Их много: "внимание", "круг", "общение", "задача", "кусок", "излучение"... насколько я помню, у нас было кажется до 83-х названий. Теоретическое и практическое изучение каждого из этих отделов у нас занимала неделю-две. Ученики наши привыкли творческий процесс разбивать на эти многочисленные части. И вот что получилось на деле: выходит актер на сцену и думает: "Что мне надо сделать? Сначала надо "освободить мышцы"... Взять объект, "быть внимательным к объекту"... Затем я должен выполнять задачу, - какая у меня задача? Допустим, - я пришел к человеку, "хочу", чтобы он выслушал мою жалобу... А какая же у меня сверхзадача? Мне нужно, чтобы был принят один мой проект..." Но тут я замечаю, что "общение"-то с партнером у меня потеряно. Значит, надо поскорее найти это "общение". Хорошо. Нашел "общение", но ощущаю какое-то "напряжение", надо от него освободиться... Тем временем теряется "внимание", затем поиски "круга", оценка предлагаемых обстоятельств, "ритм", и проч. и проч.