Демидов писал: "В свое время, как вы знаете, я был знатоком и поборником "системы", но за последние 15 лет жизнь и практика незаметно, шаг за шагом, отвела меня от нее, во всяком случае, от основных ее положений".l

Демидов не скрывал, даже, наоборот, со всей определенностью обнажал мотивы своей апелляции к Немировичу-Данченко: "Скоро выходит из печати эта книга К.С. ("Работа актера над собой"). Все последние 10 лет я тоже много писал. В результате у меня получилась своя книга, совершенно противоположная по содержанию. Первая ее часть почти готова для печати. В ней на практических примерах я показываю новую душевную технику (выделено Демидовым) актера и новую педагогику. В противовес аналитическому методу К.С., я пишу о методе синтетическом. Он говорит о разложении творческого процесса на элементы, я говорю о неделимости его, он говорит об "активности" на сцене, я говорю о "пассивности", об умении пассивно подставиться под обстоятельства".li

Он забегал значительно вперед, предлагая Театру "вторую технику", тогда как "первая"lii - "система" еще не вполне была театрами осмыслена и освоена (в этом М.О. Кнебель была по-своему права). Но Демидову изнутри были видны подводные камни и рифы "системы", и потому он опасался ее безграничного воцарения.

Его доводы опирались на практику: "Когда мне не удавалось привести в нужное состояние актера методами правоверной "системы", я приписывал неудачу своим ошибкам и неуменью, начинал повертывать методы так и этак и в конце концов добивался того, что мне было нужно, но обертываясь назад, я видел, что действовал, помимо своего желания, ДРУГИМИ (курсив Демидова) средствами. Я стал приглядываться и вспоминать работы других режиссеров и увидел, что когда у них получалось - они действовали или совсем иными - своими способами, или под видом приемов "системы" применяли незаметно для себя и прямо противоположные приемы (так делал и сам автор "системы")".liii

Было бы наивным в этой полемической заостренности предполагать призыв к ниспровержению и забвению созданного Станиславским. Тем более, что Демидов, как режиссер, как педагог и теоретик вырос в недрах МХАТ, обязанного всем и таланту и энергии Станиславского и Немировича-Данченко. Но не было ничего сверхъестественного и парадоксального в том, что метод Демидова родился и оформился в результате его активного участия в разработке "системы", общения в ней, применения ее на практике и осмысления эффективности тех или иных ее приемов.

Взывая к идеалам, в которых черпали веру мхатовцы первых поколений, Демидов мог бы напомнить Немировичу его собственные проникновенные наставления: "Истинно говорю Вам, если пшеничное зерно, когда падет на землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то даст много плода. Великая по простоте евангельская истина изумительно объясняет всякое духовное творчество. Также и артистическое".liv