Запрет на производство фильмов
был снят, Гун получила временную работу в вечерней газете и еще делала переводы.
Мне предстояло немедленно приступить к съемке двух фильмов подряд: «Женщины
ждут» по собственному сценарию и «Лето с Моникой» — по роману Пэра Андреса
Фогельстрёма. На роль Моники взяли молодую актрису кабаре, игравшую в театре
«Скала» в сетчатых чулках и выразительных декольте. Она имела кое-какой опыт
работы в кино и была помолвлена с молодым актером. В конце июля мы выехали на
натурные съемки в шхеры. Предполагалось, что «Лето с
Моникой» будет низкозатратным фильмом, с ограниченными ресурсами и сведенным к
минимуму персоналом. Жили мы в Клоккаргорден на острове Урнё, каждое утро
отправляясь в рыбацких лодках на экзотическую группу островов во внешних
шхерах. Дорога занимала несколько часов. Я тут же впал в беззаботную
эйфорию. Профессиональные, экономические и супружеские проблемы скрылись за
горизонтом. Жизнь проходила в относительно сносных условиях на
открытом воздухе, мы работали днем, вечером, на рассвете, в любую погоду. Ночи
были короткие, сон — без сновидений. Через три недели плоды нашего упорного
труда были отосланы на проявку. Лаборатория из-за неисправности аппарата
умудрилась поцарапать тысячи метров пленки, поч- *
Вальпургиева ночь
— праздник весны, отмечаемый 30 апреля.
Восходит к древнегерманским языческим традициям. Сейчас в основном
студенческий праздник. 152 ти все надо было снимать заново.
Мы для виду поплакали крокодиловыми слезами, в душе радуясь продлению
свободы. Работе в кино сопутствуют сильные
эротические переживания. Ничем не сдерживаемая близость к актерам,
полнейшее взаимное обнажение. Интимность, преданность, зависимость,
нежность, доверие и доверчивость перед магическим глазом камеры создают теплое,
возможно иллюзорное, чувство надежности. Напряжение, расслабление,
совместное дыхание, моменты триумфа, моменты спада. Атмосфера заряжена
эротизмом, сопротивление бесполезно. Прошли годы, прежде чем я уяснил себе, что
в один прекрасный день камера остановится, софиты погаснут. С Харриет Андерссон мы
проработали бок о бок много лет. Она — на редкость сильный, но легкоранимый
человек, а талант ее отмечен признаками гениальности. Отношения с камерой
искренние и чувственные. Харриет обладает поразительной техникой,
переходы от глубочайших переживаний к трезвой наблюдательности происходят
мгновенно. Юмор резковатый, но без малейшего цинизма. Одним словом, женщина,
всячески достойная любви, один из самых моих близких друзей. Вернувшись домой после
приключений в шхерах, я рассказал Гун о том, что произошло, и попросил
несколько месяцев отсрочки, ибо и я и Харриет понимали недолговечность
нашей связи. Гун пришла в ярость и послала меня куда подальше. Удивившись
невиданному ранее величественному гневу, я почувствовал большое облегчение,
упаковал кое-какое имущество и опять перебрался в свою однокомнатную
квартирку. |