442
Жиль Делез
Кино-2. Образ-время
443
щему повествованию, при отношениях,
характерных для непосредственного
образа-времени: это «Великий мошенник», вольная интерпретация великого
романа Германа Мелвилла'. «Лгущий человек» и «Ставиский», так же, как и «Великий мошенник», составили упрощенный, грубоватый, провоцирующий, недопонятый,
плохо замеченный и не нашедший
отклика манифест нового кино.
Правдивое повествование развивается органично, согласно закономерным связям в пространстве и хронологическим отношениям во времени. Разумеется, «иные места» могут соседствовать со «здешними», а
стародавнее время — с настоящим; но эта изменчивость мест и эпох не ставит под вопрос отношения и связи, а
скорее определяет их условия и
элементы, так что повествование имеет в виду расследование или свидетельства, соотносящие его с истиной.
Следователь и свидетели могут
выступать даже как эксплицитные и самостоятельные фигуры, что происходит
в чисто «судебных» фильмах. Но — явно или нет — повествование всегда
соотносится с некоей системой суждения: даже когда оправдание дает повод для сомнения, или
же когда виновный является таковым
лишь в силу стечения обстоятельств. Фальсифицирующее
же повествование, напротив, уклоняется от этой системы, оно нарушает систему суждения, ибо потенция ложного (а
не ошибка или сомнение) охватывает и следователя, и свидетеля, равно как и
предполагаемого виновного. «В фильме "Ставиский " свидетельства появляются еще при жизни
опровергающего их персонажа. Затем в
самих этих свидетельствах возникают другие свидетельства, и говорят они уже о покойнике»2.
Объясняется это тем, что сами элементы
непрестанно обмениваются с отношениями времени, в которые входят, а
условия — с их связями. Повествование непрерывно видоизменяется и в целом, и в
каждом из собственных эпизодов, но не сообразно субъективным вариациям, а в
соответствии с несогласованными местами и дехронологизированными моментами. У
этой новой ситуации есть глубинное обоснование: в противоположность форме истинного, которая является унифицирующей и
тяготеет к идентификации персонажа (к
его обнаружению или же попросту к его связности), потенция ложного неотделима от несводимой множественности.
Формула «Я — это другой» заменила формулу Я=Я.
Потенция ложного существует лишь в аспекте некоей серии потенций,
всегда отсылая одни из них к другим и проводя одни внутрь
1 Роман Мелвилла «Доверенное лицо» был
переведен Анри Тома под заглавием «Le
grand escroc», Ed. de Minuit (данное выражение
встречается у Мелвилла). Короткий
фильм Годара (1964) стал частью сериала под названием «Наиболее блестящие мо
шенничества в истории». Раскадровка этого фильма была опубликована в: «Avant-
scene du cinema», no. 46.
