—  Имя Клэр Розенцвейг тебе что-нибудь говорит?

—  А как же. Факультет естественных наук Брин-морского колледжа.

—  Естественных, говоришь? Спасибо. —  За что?

—  За ответ, Понтиф.

Я поймал такси и помчался к мосту Вашинг­тона, заскочив по дороге в офис и кое-что про­верив на скорую руку. Подъезжая к квартире

107

Клэр, я складывал вместе кусочки мозаики, и они в первый раз вставали у меня по местам. Клэр встретила меня в прозрачном пеньюаре, и вид у нее был определенно встревоженный.

—  Бог мертв. Тут были копы. Искали тебя. Они считают, что это сделал экзистенциалист.

—  Нет, бэби. Это сделала ты.

—  Что? Не надо так шутить, Кайзер.

—  Это твоя работа.

—  О чем ты говоришь?

—  О тебе, бэби. Не о Хэзер Баткисс, не о Клэр Розенцвейг — о докторе Эллен Шепард.

—  Как ты узнал мое имя?

—  Профессор физики Брин-морского кол­леджа. Самый молодой из всех, кто когда-либо возглавлял там кафедру. В середине зимы ты познакомилась на танцульках с джазовым музы­кантом, который по уши увяз в философии. Парень был женат, но тебя это не остановило. Пару ночей в койке, и ты решила, что это лю­бовь. Однако любви у вас не получилось, пото­му что кое-кто встрял между вами. Бог. Видишь ли, лапушка, он верил или хотел верить в Бога, но тебе с твоими очаровательными научными мозгами требовалось точное знание.

—  Нет, Кайзер, клянусь тебе, это не так.

—  И ты сделала вид, будто изучаешь фило­софию, потому что это позволяло тебе устра­нить кое-какие препятствия. От Сократа ты избавилась без особых хлопот, но ему на смену явился Декарт, так что тебе пришлось использо-

108

вать Спинозу, чтобы пришить Декарта, а когда у тебя не заладилось с Кантом, ты устранила и Канта.

—  Ты не понимаешь, о чем говоришь.

—  Лейбница ты превратила в котлету, но этого тебе было мало — ты понимала: если хоть один человек поверит Паскалю, тебе каюк, так что пришлось убрать и Паскаля, и тут ты совер­шила ошибку, потому что доверилась Мартину Буберу. Он оказался слабаком, бэби. Он верил в Бога, и поэтому тебе пришлось ликвидировать Бога собственными руками.

—  Ты сошел с ума, Кайзер!

—  Ничуть, бэби. Ты притворилась пантеисткой, потому что это давало тебе шанс подо­браться к Нему поближе — если Он существует, как оно и было на самом деле. Вы с Ним пошли на прием к Шелби, и когда Джейсона что-то от­влекло, ты Его замочила.

—  Черт подери, кто такие Шелби и Джейсон?

—  Какая   разница?   Все   равно   жизнь — сплошной абсурд.

—  Кайзер,— сказала она, внезапно затрепе­тав,— ты ведь не выдашь меня?

—  Выдам, бэби. Когда убивают Высшее Су­щество, кто-то должен за это ответить.

—  Ах, Кайзер, мы могли бы уехать вместе. Только ты и я. Давай забудем о философии. Осядем в каком-нибудь тихом месте и, может быть, займемся семантикой.