*     Роберт Рэдфорд (р. 1937) — американский кино­актер и режиссер.

191

подружку уже подцепил кто-то другой. Вдоба­вок звание сержанта русской пехоты помешало ему получить сертификат о лояльности, давав­ший право на бесплатную закуску в дополнение к обеду в столовке на Лонгчэмпс. Оно же спро­воцировало его на организацию забастовки белых мышей против условий труда в опытной лаборатории. Строго говоря, его привлекала не столько политика, сколько поэзия марксист­ской теории. Он верил в коллективизацию и по­беду масс, овладевших одой «К половой тряп­ке». А лозунг об «отмирании государства» вошел в его плоть и кровь после того, как в универма­ге «Сакс» на Пятой авеню у его родного дяди отвалился нос. Размышляя об истинном смысле социальной революции, Вайнштейн пришел к непреложному выводу, что ее не пойдешь со­вершать, поев мексиканской еды.

Другой дядя Вайнштейна, Мейер, пострадал во время Великой депрессии. Он держал все свое состояние под матрацем, а когда произо­шла буря на фондовой бирже, правительство, как известно, перетряхнуло все матрацы, и Мей-ер в одну ночь стал нищим. Ему оставалось только выпрыгнуть из окна, но поскольку у него не хватило духу пойти до конца, он про­сидел на подоконнике своего многоквартирного дома с 1930-го по 1937 год.

«Ох уж эта молодежь с ее травкой и сек­сом,— говаривал дядя Мейер.— Знают ли они,

192

что такое семь лет сидеть на подоконнике? Вот там видишь, что такое жизнь. Конечно, люди смотрятся как муравьи. Но представь себе, каж­дый год моя Тесси — мир ее праху — устраивала пасхальный седер* прямо на карнизе. И вся семья собиралась вместе. Ой, племянник! Что будет с миром, когда у них есть бомба, которая может убить больше народу, чем взгляд на доч­ку Макса Рифкина?»

Все так называемые друзья Вайнштейна прошли слушания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Блотника при­вела туда за руку собственная мама. Шарп-штейн пришел сам, признался, что финансиро­вал Гражданскую войну в России, и добавил, что подарил лично Сталину столовый сервиз. Он наотрез отказался назвать имена товарищей, с которыми встречался на митингах единомыш­ленников, но обязался — если таково будет тре­бование Комиссии — сообщить рост каждого из них. Это сохранило ему возможность каждое воскресенье покупать пиво в Филадельфии.

Вайнштейн кончил бриться и встал под душ. Он намыливался, и вода шлепала его по толстой спине. Он думал: вот я в некой точке простран­ства и времени принимаю душ. Я, Айзек Вайнштейн. Одно из созданий Божьих. Выле­зая из ванны, он поскользнулся на обмылке

*     Седер — пасхальная семейная трапеза.

193

и упал, ударившись о вешалку для полотенец. Ах, какая неудачная неделя! Как раз накануне он побывал в парикмахерской и еще не опра­вился от волнений, связанных с этим событием. Парикмахер сразу решительно взялся за дело, и вскоре Вайнштейн понял, что он зашел слиш­ком далеко.