¹ О напряженности и ее продлении до пустоты у МЧдзогути ср.: BokanowsW Helene, «L'espace de Mizoguchi». «Cinematographe», no. 41, novembre 1978.         ,,

происходит постепенно, в определенном, но беспредельном направлении, которое само создает пространство, а не предполагает его. И определенное направление ни в коей мере не имеет в виду единства направления, ибо направленность движения варьирует с каждым куском пространства, поскольку с каждым таким куском сочетается собственный вектор (это варьирование направлений достигает кульминации в фильме «Герой-святотатец»). Это не просто перемена мест, а парадокс последовательного пространства, то есть пространства, где сполна утверждается время, хотя и в форме функции переменных такого пространства: так, в «Угецу моногатари» мы видим героя, купающегося с феей; затем - изобилие, от которого в полях начинает течь ручей; затем - поля и равнину; наконец, сад, где мы застаем чету за ужином «по прошествии нескольких месяцев»¹.

Последняя проблема, выходящая за рамки постепенного монтажного согласования, касается обобщенной связи кусков пространства. Этому эффекту способствуют четыре метода, и здесь они опять же определяют как своеобразную метафизику, так и конкретную технику: относительно высокое положение кинокамеры, производящее впечатление «наезда вниз в перспективе» и обеспечивающее развертывание сцены на ограниченном участке; сохранение одного и того же угла съемки для смежных планов, обеспечивающее эффект скольжения и закрывающее купюры; принцип дистанции, который запрещает делать планы больше среднего и позволяет осуществлять круговые движения камеры, не нейтрализуя сцену, а, наоборот, поддерживая ее и доводя ее интенсивность в пространстве до крайности (к примеру, агония женщины из «Повести о поздней хризантеме»); наконец (отметим особо), план-эпизод в том виде, как он был проанализирован Ноэлем Бёрчем, и в той специфической функции, какую он обретает у Мидзогути, - истинный «план-свиток», развертывающий последовательные куски пространства, с которыми тем не менее сочетаются разнонаправленные векторы (согласно Бёрчу, наиболее прекрасные примеры здесь можно найтив фильмах «Сестры Гиона» и «Повесть о поздней хризантеме»)². Именно это

' Ср. годаровский анализ этой последовательности: «Jean-Luc Godard». Belfond, p. 113-114.

² Ноэль Бёрч («Pourun observateurlointain». Cahiers du cinema-Gallimard, p. 223—250) анализирует все эти аспекты и показывает, каким образом «план-свиток» интегрирует их в единое целое. Бёрч настаивает на специфичности плана-эпизода этого типа. В действительности же у разных режиссеров имеется масса различных видов планов-эпизодов. Тщательно подобрав для анализа фильмы Мидзогути, Бёрч утверждает, что после войны, около 1948 г., творчество этого режисераначинает клониться к закату и тяготеть к «классическому коду» и «плану-эпизоду в духе Уайле-ра» (р. 249). Нам тем не менее представляется, что план-эпизод у Мидзогути так и не перестал обладать специфической функцией, заключающейся в вычерчивании мировой линии: его отзвуки, да и то отдаленные, мы обнаружим лишь в некоторых американских неовестернах.