Сегодняшние исследователи сходятся в том, что эротика — это специфическое качество, присущее только человеческой сексуальности, у животных эротика отсутствует. Для наслаждения именно эротикой, а не механическим сексом, необходимо развитое эстетическое чутье, умение осуществлять в сексуальном общении не просто репродуктивную, но и рекреативную функцию, то есть привносить в него игру, фантазию, разнообразие, непредсказуемость. Да и в самом человеческом обществе эротика как творческий, игровой уровень сексуального поведения, не сводящийся только к функциональности, возникает не сразу, есть результат развитой индивидуальной психики и самосознания.

По мере обогащения и усложнения психики человека отношения полов осознанно и неосознанно переносились на все стороны окружающего его мира; многие продукты человеческой деятельности оказывались пропитаны Э. ферментом. Последний явно или неявно проявлял себя в костюме, в интерьере жилища, в формах общения, этикете и т. п. Все эти повседневные проявления несли в себе общепонятную символику, выраженный эротический код, ритуал ухаживания, сексуальную технику, регулирующую отношения полов, формирующих особый стиль жизни.

Наблюдения над претворением художественно-эротического в разных эпохах и культурах позволяют прийти к идее о том, что живая, полнокровная чувственность поддерживает тонус культуры. Именно по этой причине, исходя из своих потребностей и ожиданий многие общества отводят определенное место поискам возбуждения и уделяют этому специальное время. Одни фазы исторического развития вызывают к жизни гладиаторские бои, другие — смертельные схватки тореадоров, третьи — грандиозные эстрадные шоу, мюзик-холлы, ночные клубы, соревнования танцоров, позирование атлетов.

Особо важным является следующее обстоятельство: чем большую биографию набирало Э. искусство, чем теснее становились взаимодействия между разными цивилизациями, тем меньшее влияние на Э. переживание оказывал официальный «культурный код», закрепленный в безличных социальных нормах и правилах. В XIX и особенно XX в. разные модусы чувственности не столько сменяют друг друга, сколько наслаиваются и сосуществуют. Искусство, в свою очередь, также не стремится к канонизированной трактовке Э. тем, а демонстрирует в различных художественных течениях всю противоречивую мозаику действия Э. переживания.

Новая эмоционально-культурная среда, в которую оказался помещен человек, также повлияла на изменение форм его чувственности и сексуального поведения. Об этом красноречиво свидетельствует всеохватный анализ поисков жизненного смысла, который мы находим в произведениях таких классиков XX в. как М. Пруст, Т. Манн, Г. Гессе, Гарсиа Маркес, X. Кортасар, Ж. Амаду, Л. Висконти, П. Пазолини и мн. др. Об этом же говорит специальное внимание, проявляемое к эротической проблематике крупнейшими мыслителями нашего столетия — Г. Марку-