Ибсен со своими лжецами, землетрясения Стриндберга, неистовство Мольера, скользящее коварным александрий­ским стихом, континенты Шекспира. Подумать только! Сюда бы абсурдистов, злободневных, изобретательных: все предска­зуемо, легко воспроизводимо, щекочуще-забавно — эдакие ловкие щелчки, полуфабрикаты для нетерпеливых.

А сейчас, мой дорогой, мой милый друг, я возьму тебя за руку и осторожно встряхну, ты слышишь меня? Вот эти слова ты говоришь ежедневно по нескольку раз. Тебе следовало бы знать, что именно эти слова взывают к твоему опыту. Они оформились в муках или в сладострастии, с головокружитель­ной быстротой или по крохам. Я трясу тебя за руку: ты созна­ешь, я сознаю, я понимаю, ты понимаешь, миг триумфа, день прошел не напрасно, наши сомнительные жизни наконец-то приобрели смысл и окраску. Вялый разврат превратился в лю­бовь. Подумать только! Ведь это подумать только!

* * *

Говорят, мне следует рассказать о друзьях. Но это невоз­можно, если только ты — не древний старик и твои друзья уже не покинули бренный мир. В любом другом случае приходит­ся балансировать между бестактностью и утаиванием: успо­койся, я дам тебе почитать написанное.

Один человек сочинил подробную исповедь. Естественно, дал почитать своей прежней любовнице. Та ушла в туалет, проблевалась а потом потребовала вычеркнуть ее имя. Автор подчинился, убрав одновременно все положительное и усилив отрицательное.

228

Дружба, как и любовь, предельно проницательна. Сущ­ность дружбы — в открытости, страсти к правде. Увидеть лицо друга или услышать по телефону его голос и высказать самое мучительное, самое неотложное — это освобождение. Либо же друг сам признается в чем-то, о чем он даже подумать не осме­ливался. Дружба нередко окрашивается чувственностью. Фи­гура другая, его лицо, глаза, губы, голос, движения, интонация запечатлены в твоем сознании — секретный код, открываю­щий твою душу навстречу доверию и сопричастности. Любов­ные отношения сотрясаются взрывами конфликтов, это неиз­бежно, дружба же не так расточительна, у нее не так велика потребность в стычках и чистке. Изредка на нежных поверх­ностях контактов оседает песок, и это причиняет горе и труд­ности. Я думаю: обойдусь и без этого идиота! Но проходит ка­кое-то время, и дает себя знать ощущение неблагополучия в самых разных областях, иногда явное, чаще — скрытое.

Я возобновляю общение, так больше продолжаться не мо­жет, надо беречь наше богатство. И мы разгребаем, расчищаем, восстанавливаем.

Результат неясный: лучше, хуже или как прежде. Не уз­нать. Дружба не зависима ни от клятв и уверений, ни от време­ни и пространства. Дружба не предъявляет никаких требова­ний, кроме одного: искренности. Единственное, но нелегкое требование.