Конрад тут же встает и, поправив повязку, принимается бешено чесаться. Пу садится, у него из носа идет кровь, но не сильно, всего несколько капель.

— Кстати, то, что Бог существует, доказано научно, наста­вительно говорит Конрад. — Один русский, по фамилии Эйн-

330

штейн, сказал, что разглядел божий лик в своих математичес­ких формулах. Съел?

Но Пу не удостаивает его ответом. Он предпочитает выка­зывать презрение к противнику высокомерным молчанием. Враги мрачно расходятся по разным углам. Пу, найдя «Семей­ный журнал», углубляется в приключения Вилли и Дика в джунглях. Конрад чешет свою экзему и ковыряет в носу, а об­наруженное там сует в рот.

Прощаются сердечно и с облегчением — уж больно тоск­ливым было кофепитие. Впереди маячит свобода, и легкое оживление обогащает кислородом кровь вплоть до мельчай­ших капилляров. Отец пожимает руки, он — сама любезность. Настоятель держит велосипед, его жена помогает привязать чемодан. «Спасибо за прекрасную, будоражащую мысль про­поведь!» «Спасибо за великолепный кофе и приятное общест­во. Навестите нас в Дуфнесе, мы с Карин будем очень ра­ды!» — «Может быть, все-таки останетесь к обеду? Погода, кажется, портится». — «Нет, спасибо, мы обещали вернуться не позже четырех, нам надо успеть на поезд в Юросе». — «Но ненастье! После такой засухи весьма вероятен проливной дождь». — «Дождь не помешает, принесет прохладу. И мы ведь не растаем, правда, Пу?» «Чего?» — переспрашивает Пу, рази­нув рот, он не слушал, размышлял, как бы прищучить Конра­да, но так ничего и не придумал. «Ну, мы поехали. До свида­ния». «До свидания. Попрощайся с Пу», увещевает жена настоятеля своего глядящего исподлобья сына. «Ну, до свида­ния», говорит Конрад. «Ежели ты думаешь, что Бог существу­ет, значит, ты глуп как пробка», шепчет Пу, проворно забира­ясь на передний багажник.

И они трогаются в путь по аллее пасторской усадьбы. На­стоятель и его супруга машут им вслед. Схватив Конрада за правую руку, мать заставляет и его помахать. Отец поднимает руку, но не оборачивается. Он насвистывает, Пу разводит но­ги, на пологом спуске они набирают приличную скорость.

— Сейчас купим «Поммак» в лавке, а потом искупаемся в Черном озере и перекусим. Проголодался, небось?

— Я даже не попробовал их противные булки, говорит Пу. — Все время думал про «Поммак» и наши припасы.

— И правильно сделал. — Отец похлопывает сына по па­намке.

Лавка помещается в ветхом двухэтажном здании. Стена увешана рекламными щитами «Белого медведя» (стирает, пока вы спите), «Грудных пастилок Аугустссона», «Какао-глаза»

331

(два вытаращенных безумных глаза, глядящих в безумие), газе­ты «Времяпрепровождение» (смеющийся старик со вставными зубами), конечно же, чистящего средства «Гном» и «Поммака».