3 Baroncelli, «Монд», 16 июня Кино-2. Образ-время 401 Глава 5 Острия настоящего и полотнища
прошлого (четвертый комментарий к Бергсону) 1 Кристалл
обнаруживает уже не косвенный образ времени, проистекающий из движения, а образ-время в явном виде. Он не абстрагирует время,,
а—если
бытьточным — меняет характер его субординации по отношению к движению на
противоположный. Кристалл — это как бы ratio cogposcendi (основание познания; — лат., прим. пер.) времени,
само же время - ratioi essendi (основание бытия;
—лат., прим. тр.). Кристалл обнаруживает или показывает скрытую основу времени, т. е. его дифференциацию на два потока: поток пробегающих настоящих и поток
сохраняющихся прошедших времен.
Время сразу и продвигает вперед настоящее, и сохраняет в себе прошлое. Следовательно, можно утверждать,
что существуют два типа образа-времени, и один из них основан на
прошлом, а другой — на настоящем. Каждый является составным и учитывает время
как целое. > Мы видели, что первому типу
Бергсон дал весьма жесткий статус. Он
изобразил его в виде перевернутого конуса. Прошлое не сливается с ментальным
существованием образов-воспоминаний, которые актуали-зуют его в нас. Сохраняется же прошлое именно во
времени, являясь виртуальным
элементом, в который мы проникаем с целью поисков «чистого воспоминания», актуализующегося в
«образе-воспоминании». Последний же
не нес бы в себе никаких знаков прошлого, если бы не располагался в прошлом, зародыш которого нам
приходится в нем искать. Здесь как и в перцепции: так же, как мы воспринимаем
вещи там, где они присутствуют, т. е. в пространстве, - мы вспоминаем их
там, где они миновали, т. е. во времени, при
этом и в первом, и во втором случае выходим
за пределы самих себя. Ведь не память располагается в нас, а мы движемся по памяти-Бытию, сквозь память-мир.
Словом, прошлое предстает как
наиболее обобщенная форма некоего «уже-там», некоего предсуществования вообще, предполагаемого нашими
воспоминаниями, и даже нашим первым воспоминанием, если бы таковое
имелось, -предсуществования, используемого
нашими перцепциями (и даже первой). С
этой точки зрения, само настоящее существует разве что в виде бесконечно сжатого прошлого, складывающего у
крайней оконечности «уже-там». Без этого условия настоящее не могло бы
миновать. Оно не проходило бы, если
бы не представляло собой наиболее сжатой степени прошлого. И действительно замечательно,
что выстраивающееся во вре-менщто последовательность является не
прошлым, а проходящим настоящим. Прошлое же, напротив,-
заявляет о себе в виде сосуществования более или менее
расширенных либо более или менее суженных кругов, каждый
из которых в то же время содержит все и внешним пределом коих служит настоящее (наименьший круг, содержащий все прошлое). В промежутке между прошлым, как предсуществованием вообще, и настоящим, как до бесконечности суженным прошлым, и располагаются, следовательно, все круги прошлого, которые образуют соответствующее количество растянутых или сжжыхрегионов, залежей или полотнищ:
каждый регион обладает присущими ему свойствами,
«оттенками», «аспектами», «сингулярностями», «яркими точками»
или же «доминантами». В зависимости от характера разыскиваемого нами
воспоминания мы и должны попасть в тот или иной круг.
Разумеется, эти регионы (мое детство, мое отрочество, моя зрелость и т. д.)
выглядят так, будто следуют друг за другом. Ноони следуют друг за
другом лишь с точки зрения ранее существовавших
настоящих, маркирующих границу каждого региона.. Наоборот,
сточки зрения актуального настоящего, каждый разсимволи-г зирующего их общий предел либо наиболее сжатый из этих регионов, они сосуществуют. Вот высказывание Феллини, которое перекликается с Бергсоном: «мы сконструированы внутри памяти, представляя собой сразу и
детство, и отрочество, и старость, и зрелость». Так что
же происходит, когда мы заняты поисками воспоминания? Тогда нам
следует расположиться в «прошлом вообще», а потом произвести выбор среди его
регионов: в каком из них, как мы полагаем, настоящее, съежившись, скрывается, —
дожидается нас или от нас шарахается? (Друг
ли это детства или юности, одноклассник
или однополчанин...?) Необходимо совершить скачок в избранный регион, даже если впоследствии придется
вернуться в настоящее ради того,
чтобы сделать следующий скачок, если разыскиваемое воспоминание не отзывается на наш зов и не приходит,
чтобы воплотиться в образе-воспоминании.
Вот парадоксальные свойства нехронологического времени: предсуществование «прошлого вообще»,, сосуществование
всех полотнищ прошлого, существование наиболее сжатой степени прошлого'. Такую
концепцию времени мы встречаем в первом великом фильме кинематографа времени, в фильме Уэллса «Гражданин Кейн». |