Нам возразят, что
это распределение тесно связано с экзотическим
сюжетом «Табу». Но этого невозможно утверждать с уверенностью. Немое кино непрестанно показывало
цивилизацию, город, квартиры, предметы обихода, искусство и культ,
всевозможные ар- 'Audibert Louis. «L'ombre du son». «Qnematographe»,
no. 48, juillet 1979, p. 5-6. Этот журнал посвятил проблемам немого и звукового кино два
важных номера, 47 и 48. 548 Жиль Деяёз Кино-2. Образ-время 549 тефакты. Но
при этом оно придавало им своего рода естественность, в которой и
кроется тайна и прелесть немого образа1. Даже грандиозным декорациям как таковым свойственна какая-то
естественность. Даже лица начинают
выглядеть как феномены природы (замечание Базена по поводу «Страстей
Жанны д'Арк»). Визуальный образ
демонстрирует структуру общества, сложившуюся в нем ситуацию, наличествующие в нем «места» и функции,
действия и реакции индивидов, словом — форму и содержание. И,
разумеется, он настолько «стискивает»
речевые акты, что может показать нам и жалобы бедняков, и крики
бунтовщиков. Он показывает условия речевого акта, его непосредственные
следствия и даже его фонацию. Но он досягает
и до природы того или иного общества, до социальной физики действий и реакций, даже до физики речи.
Эйзенштейн утверждал, что у Гриффита
бедняки и богачи являются таковыми от природы.
Но и сам Эйзенштейн сохраняет тождественность общества или истории Природе, с той лишь оговоркой,
что это тождество теперь становится
диалектическим и проходит через преобразование естественной сущности человека и антропной сущности неравнодушной
Природы (отсюда, как мы уже видели, другая концепция монтажа)2. Словом, в обобщенно взятом немом кино визуальный
образ является чем-то вроде
натуралистичного, в той мере, в какой мы понимаем естественную суть человека в Истории или же в обществе, —
тогда как другой элемент, другой план, отличающийся как от истории, так и от природы, переходит в безусловно
письменный, т. е. читаемый дискурс, а также в стиль косвенной речи3.
Коль скоро это так, немому кино
полагается максимально тесно связывать видимый образ с образом читаемым
- будь то ради формирования подлинных блоков с титрами, в духе Вертова или
Эйзенштейна, или же ради ввода в визуальное
особо важных письменных элементов (как в «Табу» — писаных законов
и посланий, — или же у Китона в «Нашем
гостеприимстве» мстящий отец
видит над головой дочери взятый в
рамку девиз «Возлюби ближнего своего, как самого себя»...), 1 Т г о s a Sylvie, no. 47, р. 14—15: в
немом образе содержалась некая самостоя |